Демон по вызову - Страница 47

— Ка-ка-кой суд?!!

— Страшный! Ибо это говорю я, Абифасдон, демон, призванный забирать у должников просроченные души! А ты, Пирамидонов В. П., тысяча девятьсот семьдесят второго года рождения, проживающий в городе Санкт-Петербург Ленинградской области, продал свою бессмертную душу ровно двенадцать лет назад, и ныне настал срок уплаты.

— Я не… не Пирамидонов, вы меня с кем-то перепутали! Вот паспорт, вот документы, я Николаев А. Ю., из Узбекистана. То есть в смысле Аскольд Ювени-ло-ви-и-ч… — засипел он, так как моя рука сгребла его за горло и подняла под потолок.

— Ты думал обмануть эмиссаров Ада, жалкий человечишка? — даже не повышая голоса, слегка удивился я. — Сменил адрес, купил фальшивое свидетельство беженца, заново выправил бумаги… — (кстати, дав взятку!) — и решил, что раз тебя не ищет милиция, — (тьфу, уже полиция!) — то и мы не найдём?!!

— Да-а… не-е-ет… — Он так и не определился с ответом, вздрогнул всем телом и обмяк.

Я встряхнул его как следует и проорал:

— А список твоих гнусных проступков запротоколирован и заверен у нотариуса, со всеми печатями, фото, документами и прочими справками, включая массовые показания свидетелей. Так что отвертеться не удастся, как не удастся и уповать на милосердие Божье. Понял, ты, шпрот скользкий?

Ну-у, честно говоря, вряд ли он чего сейчас понял, видимо, я увлёкся и неслабо его придушил. Теперь ещё раз поливать придётся. Согласно требованиям службы демонов по выбиванию долга, клиент должен был быть доставлен в Ад вменяемым, без особых телесных повреждений. Последнее в нашей работе самое трудновыполнимое. И хотя на такие вещи приёмщики обычно закрывают глаза, но сегодня мне надо было угодить шефу…

Ладно, пусть пока полежит, я вновь набрал номер начальства, но едва попытался завести разговор о том, что у меня дома проблемы, как он разорался, выматерился на латыни, прямо через телефон плюнул мне в ухо и оборвал связь!

Скотина старая, вернусь, убью и его тоже… Пришлось бежать на кухню, налить в чашку воды и на обратном пути в комнату как раз только-только успеть перехватить в прихожей «бессознательного» грешника, пытающегося под шумок удрать из дому. Я вытянул руку на три метра, сгрёб его за воротник и волоком вернул на место…

— За всё надо платить.

— Но я не знал… я не знал! Вы меня обманули, вы не сказали, что всё это всерьёз! — размазывая по щекам сопли и слёзы, взвыл этот идиот.

Неужели он думал, что на меня это подействует? За столько-то тысяч лет чего мы, демоны, только ни наслушались: и жалоб, и угроз, и просьб, и попыток подкупа, и шантажа, и… Смысл спорить, ребята? Срок вышел, и вы не можете предложить ничего такого, что компенсировало бы лично мне вылет с работы, «волчий билет» и инвалидную коляску на веки вечные. А ваша душа уже и так наша…

— Я буду жаловаться!

— Кому? — Мне наскучил спор, время поджимало. — Подпиши здесь и здесь. Своей рукой. Сам. Но если будешь очень настаивать, я могу просто вырвать у тебя руку и без проблем расписаться твоей кровью. Человеческий почерк подделать не сложно.

— Я… я… могу позвонить? — всхлипнул Пирамидонов, послушно подписывая все листы отчёта о получении благ от и до, готовности погасить кредит и предоставлении к уплате непросроченную душу.

— Валяй. Но адвокат тебе вряд ли поможет.

Мне, в принципе, было по барабану, куда он там звонит, после его размашистого автографа ни один ангел не посмел бы отбить у меня этого гада. Ну, может, разве кроме Альберта…

— Отец Никодим, за мной демон пришёл, помоги-те-е!

Я вырвал у него сотовый телефон, но слишком поздно. То есть, само собой разумеется, никакого отца Никодима, кто бы он ни был, я и в глаза не видел, с чего мне его бояться? Чем он тут может помочь?!! Но просто сам факт того, что грешник в минуту смертельной опасности обращается к небесам, а не к земным силовым структурам — штука довольно неприятная. Тем паче что практически в ту же роковую минуту в комнате материализовался мой белокрылый друг…

— Изыди, демон, — привычно начал он, грудью прикрывая хихикающего негодяя. — У тебя больше нет над ним власти!

Я молча сунул сотовый этого проходимца себе в пасть, с удовольствием похрустел им, сплюнул пожёванную симку и протянул Альберту листы договора. Он шагнул ко мне, мельком глянул в текст и вздохнул, тихо прошептав:

— Абифасдон, я всё понимаю. Но тот батюшка истово молится о спасении его души именно сейчас. Тебе лучше уйти…

— Этот тип что, перевёл десятину уворованных денег на церковь? — так же шёпотом уточнил я.

— Какая разница?!! — покраснел ангел, врать они не умеют. — Искренность молитвы православного священника творит чудеса.

— Слышь, белокрылый, ты хоть в бумаги повнимательнее загляни, там всё чёрным по белому написано — когда, с кем, сколько, кому, в каких позах, за какую сумму и так далее… На этой сволочи смертных грехов столько, что мелочь на побелку забора вокруг сельского храма уже не в счёт.

— Не нам решать, что в счёт, а что нет, — вынужденно поправил меня Альберт. — Уходи, или я буду вынужден применить силу, а мне бы…

— Чего?

— У тебя телефон звонит.

— Ну и что? Договаривай, договаривай…

— А мне бы этого очень не хотелось. Так ты ответишь? Или он так и будет голосить психованным «Рамштайном» на весь дом?

— Нормальный рингтон, — огрызнулся я и взял трубку. — Да! Милая? Что значит патроны кончились?! А гранаты… что, все двенадцать штук?! Сколько же их там… нет, я имею в виду нападающих. Ещё трое! Ты что у меня, совсем разучилась стрелять?!! Нет, тебе нельзя врукопашную, ты беременна! Нет, я запрещаю! Я сам… сейчас… нет, дождись меня! Азриэлла, я… ты… ты у меня… не смей вешать трубку-у!